Я задыхаюсь. Сегодня мне всё больно.

Я никогда не видел,чтобы рыба лгала или плавала в дерьме,как это делают люди (с)

К моему удивлению, Крыса ничего не читал. Никогда не видел его читающим печатный
текст -- не считая спортивных газет и рекламных листков. Когда я, чтобы убить время,
брался за какую-нибудь книжку, он, подобно мухе, изучающей мухобойку, с любопытством
в нее заглядывал.
-- А зачем ты книжки читаешь?
-- А зачем ты пиво пьешь?
Мы на пару закусывали маринованной ставридой и овощным салатом. Отвечая
вопросом на вопрос, я даже не глядел в сторону Крысы.
Он крепко задумался. Минут через пять произнес:
-- В пиве что хорошо? Оно все в мочу уходит, без остатка. Как всухую выиграл у кого-
нибудь.
Он сказал это и воззрился на меня, жующего.
-- А зачем ты книжки читаешь?
Я проглотил последний кусок ставриды вместе с пивом и убрал тарелку. Рядом лежал
недочитанный том "Воспитания чувств". Я взял его и с шуршанием пробежался по
страницам.
-- Затем, что Флобер уже помер!
-- А живых не читаешь?
-- Живых читать никакого проку нет.
-- Почему?
-- Потому что мертвым почти все можно простить.
Я повернулся к переносному телевизору на стойке -- там исполняли "Дорогу 66".
Крыса опять задумался.
-- А живым что -- нельзя почти все простить?
-- Живым? Я об этом как-то серьезно не думал... Но если они тебя совсем в угол
загонят, как ты их тогда простишь? Наверное, не простишь...
Подошел Джей, поставил перед нами еще по одной бутылке пива.
-- А что будешь делать, если не простишь?
-- Уткнусь в подушку и усну.
Крыса в растерянности мотнул головой.
-- Странно... Как-то я не очень понимаю...
Я налил ему пива. Он весь съежился и думал. Потом заговорил:
-- Последний раз я книжку читал прошлым летом. Не помню ни названия, ни автора.
Зачем читал, тоже не помню. Какой-то роман, а написала женщина. Героиня тоже женщина,
знаменитый модельер, возраст около тридцати. Короче, она убедила себя, что больна
неизлечимой болезнью.
-- Что за болезнь?
-- Не помню. Рак, наверное. Какие еще бывают неизлечимые? В общем, она едет на
морской курорт и там мастурбирует всю дорогу. В ванне, в лесу, в постели, в море --
короче, везде.
-- И в море?
-- Ага. Представляешь? Охота им про это писать. Будто больше не о чем.
-- Да уж...
-- Такие книжки -- я извиняюсь. Меня от них блевать тянет.
Я кивнул.
-- Я бы на ее месте совсем другой роман написал.
-- Какой, например?
Крыса повозил пальцем по краю кружки.
-- Ну, допустим, такой. Я сажусь на теплоход, а он в середине Тихого океана тонет. Я
хватаюсь за спасательный круг и абсолютно один болтаюсь в ночном океане, глядя на
звезды. Прекрасная, тихая ночь. И вдруг откуда-то ко мне подплывает молодая женщина,
тоже на спасательном круге.
-- Женщина-то хорошая?
-- Ну, естественно.
Я отхлебнул пива и покачал головой.
-- Дурь какая-то.
-- Нет, ты дальше слушай. Значит, мы с ней вместе болтаемся в океане и разговариваем
за жизнь. Откуда мы и куда, какие у нас увлечения, с кем мы раньше спали, что по
телевизору смотрели, какие вчера сны видели и так далее. А потом пиво пьем.
-- Погоди... Откуда пиво-то?
Крыса немного подумал.
-- Оно тоже там плавало. В банках. На теплоходе столовая была, и оно оттуда
высыпалось. И еще сардины в масле. Нормально, по-моему?
-- Ага.
-- И тут начинает светать. Что делать будем? -- спрашивает она меня. Я, говорит, хочу
сплавать туда, где наверняка есть остров. А я ей говорю: острова-то, может, никакого и
нету! Лучше уж здесь плавать да пиво пить, а там, глядишь, и самолет прилетит
спасательный. Но она меня не слушает и уплывает одна.
Крыса вздохнул и выпил пива.
-- Женщина через два дня и две ночи добирается до своего острова. А меня,
похмельного, спасает самолет. И через несколько лет мы с ней случайно встречаемся в
маленьком баре где-то среди новостроек.
-- И опять пьете пиво, да?
-- Грустная история, правда?
-- Грустнее некуда...

********************************************************************
-- Ты думаешь, я была неправа? -- спросила она.
Крыса отхлебнул пива и медленно покачал головой:
-- Вообще говоря, все неправы.
-- Почему ты так думаешь?
Крыса хмыкнул и облизал верхнюю губу. Ответа не последовало.
-- У меня чуть руки не отвалились, пока я доплыла до этого острова! Думала, помру, до
того худо было. И одна мысль свербила: а ну как ты прав, а я не права? Почему я мучиться
должна, а ты там болтаешься в воде и в ус не дуешь?
Она издала нервный смешок и меланхолично прикрыла рукой глаза. Крыса неуверенно
и бесцельно шарил по своим карманам. Первый раз за три года ему дико хотелось курить.
-- Ты желала моей смерти?
-- Ну, как... Немножко.
-- Точно "немножко"?
-- Я не помню...
Потянулось молчание. Крыса ощутил необходимость его нарушить.
-- Знаешь что? Люди не рождаются одинаковыми.
-- Кто это сказал?
-- Джон Ф. Кеннеди.

ТТ. У меня. А ты любишь свою работу? -А я нет...

Do I have to change my name? Will it get me far?
Should I lose some weight? Am I gonna be a star?